Дом Фердинанд Мишель Кэрол
МЕССА В ЗАПАДНОМ БОГОСЛУЖЕНИИ
D.F. Carol. "The Mass of the Western Rites". Перевод: Кириллов Д.В. Волгоградский муниципальный институт искусств. Волгоград, 2005.
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАБЛЮДЕНИЯ
Современные исследователи приложили значительные усилия для того, чтобы восстановить структуру Римской Мессы в том виде, какой она была в V–VII столетиях. Все эти ученые достигли практически одних и тех же результатов, и потому их реконструкция выглядит убедительной.
Сразу надо добавить, что речь пойдет не только о той Мессе, которую служил в Риме во время больших торжеств сам Римский Папа: сюда мы относим и ту мессу, что служил епископ в своем соборе; и мессу простого священника в обычной церкви, на которой не было множества служителей, духовных лиц и грандиозной церемонии. Нет такого специального обряда, который был бы предназначен исключительно для Папы Римского. Мы детально опишем Мессу именно этой эпохи, так как все последующие модификации не изменили саму ее суть. В "Liber Pontificalis" упоминаются некоторые из реформ Мессы, но не все — ведь один только св. Григорий Великий, как известно из его переписки, внес в нее великое множество изменений. Поэтому не надо удивляться, что римская Месса сейчас в меньшей степени соответствует своей изначальной форме, чем мосарабская, галльская или миланская Мессы, а в особенности — Восточные литургии.
Римские папы обладали полномочием, которое давало им право изменять любую часть обряда, и этим правом они пользовались.
В VIII–XVI веках римская Месса претерпела определенные изменения. Они затрагивают прежде всего начало Мессы, Офферторий, Коммунио и заключительный раздел. Канон при этом сохраняется неизменным. Внесенные дополнения большей частью представляют собой уединенные молитвы от первого лица, которые до этого читались священником в ризнице и вне рамок Мессы. Одна за другой, эти молитвы проникли сначала в малые Мессы, а оттуда и в Молитвенник. Месса, которая вплоть до IX века была общественной церемонией и в которой все молитвы читались от лица всех присутствующих, за счет увеличения числа малых Месс превратилась в уединенную молитву. Это вовсе не значит, что малые Мессы появились только в девятом столетии — они встречаются уже в IV веке, да и в более ранее время. Но Римская Месса в том виде, какой ее описывают с VII–IX веков, проводилась Римским папой, которого окружали епископы и духовенство; все верующие объединялись с ними. Это была торжественная церемония всего христианского сообщества. Для того, чтобы подчеркнуть это единство, всем священникам в других римских приходах ("tituli"), которые по той или иной причине не могли присутствовать на Папской Мессе, рассылались "fermentum", то есть части Святого Причастия. Впрочем, они все же в каком-то смысле участвовали в этой Мессе, так как позже объединяли свои Святые Дары с присланными Дарами Римского Папы.
Еще одна характерная черта, которую надо отметить — это тенденция подчеркивать и объяснить каждый жест словесной формулой. Если высказывание Де Верта о том, что формула определяет жест (например, крестное знамение добавляется к слову "Benedicere", чтобы подчеркнуть его значение), то в конце средневековья имело место абсолютно противоположное явление. Там, где вполне можно было обойтись жестом — например, в Преломлении, Коммунио, Целовании Алтаря и т.д., — добавились формулы: "Aufer nobis", "Oramus Te", "Quod ore sumpsimus" и т.д.
Что касается более позднего периода — XVI–XX веков, то недостатка свидетельств в течение этого периода не наблюдается. Революционным сдвигом стало изобретение книгопечатания, ведь до сих пор Молитвенник и прочие литургические книги переписывались вручную. Каждый список был частной собственностью, поэтому зачастую со временем он подвергался изменениям. Так или иначе, литургические манускрипты стали моделями для первопечатников, которые черпали вдохновение в каллиграфии переписчиков и неукоснительно соблюдали их текст, особенно в течение первого периода с середины XV века до XVI столетия. Первые книги представляют собой имитацию этих манускриптов: печатные буквы и символы исполнены в готическом начертании, которое было популярным в то время.
Самые ранние печатные копии, изготовленные вплоть до 1600 года, называются "инкунабулами" и наиболее драгоценными среди этих книг являются как раз литургические книги, Псалтыри, Молитвенники, Бревиарии и т.д.
Впрочем, первые печатные книги обычно воспроизводили текст манускрипта в исходном виде. Попыток исправить его не проводилось. Так, тиражирование Молитвенника позволило выявить различия и вариации текста в зависимости от той епархии, где он использовался. На Тридентском Соборе (1546 г.) решено было оставить лишь один вариант текста. Священники приступили к работе над Бревиарием и Молитвенником; при этом Папе Пию IV была доверена задача исправления и объединения текстов. Но эта грандиозная работа была завершена лишь в дни правления св. Пия V, который 29 июля 1570 года в папской булле "Quo primum" заявил о выпуске Молитвенника с устоявшимся текстом. Клемент VIII и Урбан VIII выпустили новые издания; но внесенные ими изменения касались только некоторых новых праздников и модификации нескольких правил богослужения.
Молитвенник 1570 года представлял собой практически неизменную копию драгоценного изначального Молитвенника 1474 года. Тот, в свою очередь, в значительной степени совпадает с манускриптом 1200 года, который был написан или инспирирован самим Папой Инносентом III.
Таким образом, Римский Молитвенник, особенно в отношении Ординария Мессы, можно рассматривать как текст, утвержденный с конца XVI столетия; если нужна точная дата и конкретный пример — то это Молитвенник св. Пия V, 1570 год.
ЧАСТИ БОГОСЛУЖЕНИЯ МЕССЫ
МЕССА НОВООБРАЩЕННЫХ (ПРЕД-МЕССА)
"КИРИЕ, ЕЛЕЙСОН" (ЛИТАНИЯ).
[V–VII вв.] Во время шествия процессии люди пели молитву, которая не похожа ни на коллекты, ни на префации; эта молитва не является ни гимном, ни трактом, ни псалмом. Это — мольба, на что указывает греческая этимология этого слова. Кантор — или, возможно, сам священник, — читал вступительную молитву, которую люди либо повторяли вслед за ним, либо же отвечали на нее шумным одобрением. Самый древний пример подобной молитвы, дошедший до нас — это литания, которую читают перед мессой Великой Субботы.
Еще в четвертом столетии Рим заимствовал главную вступительную молитву Восточной литургии — "Kyrie, eleison". Но Рим прибавил к ней слова "Christe Eleison", и поэтому появилось троекратное возглашение Троице, которое впредь служило началом для всех литаний:
Таким образом, молитва "Kyrie, eleison" заимствована из греческой литургии, но отмечена печатью Рима. В ответ на упреки св. Григорий не стал отрицать, что добавил эту молитву в Римскую литургию, но обратил внимание на то, что он изменил ее форму. В Греции эта молитва исполнялась всеми прихожанами, а в Риме ее пели только священнослужители — люди же повторяли эти слова вслед за ними (или, выражаясь церковным языком, "респондировали"). Кроме того, по словам Папы, этими восклицаниями паства ограничивалась лишь во вседневных Мессах; в прочих же мессах добавляются другие слова. Что же это за слова? Вероятно, речь идет о прочих мольбах, подобным словам из дошедших до нас литаний (например, литании, читаемой на Великую Субботу).
Кроме Мессы, литания часто использовалась в процессиях и в каноническом оффиции, что отмечает в VI в. св. Бенедикт.
[XVI–XX вв.] Перед молитвой Интроита появились псалом "Judica me", "Confiteor", а также версикулы "Aufer nobis" и "Oramus te, Domine". Помимо этого, в Торжественных мессах происходило каждение ладаном алтаря.
ИНТРОИТ
[V–VII вв.] Интроит (Introit; от лат. "Introire", "вступать") — начало Мессы. Это песнопение, звучащее в то время, как Папа торжественно направляется от ризницы к церкви. Интроит обычно пелся канторами, и, как это было принято для всех псалмов начиная с IV в., завершался доксологией "Gloria Patri et Filio et Spiritui Sancto". В современных Интроитах остались только один стих псалма и доксология. Иногда слова Интроита брались не из Псалтыря, а из других книг Священного писания, помимо Псалтыря — порой даже из апокрифических книг. Римская литургия, в остальном педантичная, в этом вопросе все же показывает свою приспосабливаемость. Так, IV книга Эзры (апокрифическая) стала источником Интроита для заупокойной Мессы, "Requiem aeternam dona eis Domine". Интроит многих ежегодных праздников, "Gaudeamus in Domino", также построен на дополнительных текстах к Библии; а стих "Salve Sancta Parens" Мессы Богоматери заимствован у Седулиуса, поэта пятого столетия.
Речь о музыке, написанной для "Интроита", пойдет чуть ниже. Здесь же достаточно сказать, что эта музыка не сохранила признаки песнопения процессии — за исключением того, что у нее осталась изначальная форма псалма.
ГЛОРИЯ
[V–VII вв.] В некоторых Мессах после Kyrie исполняется "Gloria in Excelsis". Эта молитва не имеет никакого отношения к "Кирие, елейсон" и не встречается в древних вигилиях, в Мессах Страстной Недели, Великого Поста и в будни. По сути, эта молитва вообще не должна быть в Мессе в той же степени, как и в любом другом церковном обряде. Действительно, изначально Глория не имела никакого отношения к Мессе. Это доксология в честь Отца и Сына. Дух Святой упоминается только в конце; возможно, что это более позднее дополнение. Исходя из этого, можно предположить, что исторически Глория предшествует IV в., поскольку со времен арианских диспутов доксология была почти всегда основана на догмате Троицы. Это подтверждается и ее присутствием в "Апостольских Правилах". Глория была довольно рано заимствована Римом вместе со многими другими греческими формулами; но поначалу присутствовала только в первой из трех Рождественских Месс, где ее появление вполне оправдано.
Папа Римский Симмачус расширил сферу ее использования до воскресных служб и Праздников св. мучеников; но это касалось только епископальных Месс; священниками же Глория читалась только на Пасху. Постепенно, как это случилось и со многими другими песнопениями и обрядами, ограничения забылись, и ее стали использовать куда чаще. Нет нужды говорить, что Глория — замечательная молитва, выражение очень красивого таинства, и что она имеет большое христологическое значение.
КОЛЛЕКТ
[V–VII вв.] Римский Папа прибывал в церковь к пению литаний, если была Вигилия, или же к пению Интроита, если процессия шла от ризницы. Он приветствовал людей, как указывает св. Августин, словами "Pax vobis" (Мир вам) или "Dominus vobiscum" (Господь с вами), на что прихожане отвечали "Et cum spiritu tuo" (И со духом твоим); после чего священник читал особую молитву, называемую "Коллектом". Ключевое слово в этой молитве — "oratio" (речь). В Мессе есть молитвы, где встречается это слово — первую мы только что упомянули; вторая — "oratio super oblata" (речь над дарами), или Секрета; и, наконец, "oratio ad complendum" (речь по завершении), или пост-коммунио. Коллект — это "oratio prima" (первая речь). Некоторые исследователи ведут происхождение этого названия от молитвы встречи, которая читалась тогда, когда верующие собирались для Мессы — "oratio ad collectam" (речь по собрании). Другие считают, что это слово проистекает из того факта, что в этом месте священник собирает и выражает намерения всех присутствующих. Этот термин относится не только к католицизму; в галльских литургиях мы находим молитвы, названные "сборами".
ЧТЕНИЕ И ХОРАЛЫ (ГРАДУАЛ, ТРАКТ, АЛЛИЛУЙЯ, ПОСЛАНИЕ)
[V–VII вв.] Вслед за Коллектом читался "урок" — отрывок из Священного писания (Ветхий или Новый завет), называемый Посланием, поскольку его часто брали из Посланий св. Павла. Этот урок читал с кафедры проповедника один из служителей, как правило, чтец. В наши дни это делает иподиакон. Отрывок этот обычно содержится в специальной книге, которая называется Эпистолярием.
В наши дни вслед за Посланием исполняются Градуал, Аллилуйя или Тракт (в зависимости от обстоятельств). Секвенция , когда она есть, звучит сразу после Аллилуйи, от которой она первоначально зависела.
Градуал называется так потому, что его пели с кафедры проповедника на ступенях алтаря, "Gradus". Его родовое имя согласно св. Августину — "Psalmus responsorius" (Респонсориальный псалом). Это особый способ пения псалма с ответами, отличающийся от обычного псалма. Он исполнялся кантором, которому хор отвечал рефреном или респонсорием, взятым из того же самого псалма. Наш Градуал сохранил эти характеристики: его поет кантор или "schola", то есть хор, который подхватывает продолжение стиха; но остальная часть псалма опущена. Градуал — один из главных элементов пред-мессы; св. Августин придавал ему особое значение, порой высказывался о нем в своих проповедях и расценивал его как один из уроков. В Риме до реформы св. Григория Градуал пелся, подобно Евангелию, дьяконом. Св. Григорий, однако, нашел в этой практике определенное неудобство и лишил дьяконов права петь эту молитву. Но Градуал при этом сохранил почетное место среди песнопений Мессы, в то время как пение гимнов Интроита, Оффертория и Коммунио, которые хронологически появились позже, чем Градуал, осуществлялось "schola" или же паствой, так как эти хоралы были написаны специально для того, чтобы занять верующих во время движения процессии.
Псалом для Утрени (Псалом XCIV) — один из наиболее совершенных примеров практики пения Градуала, которая была заимствована, подобно Урокам, из синагогальных служб. В любом случае, Градуал принадлежит к этой же категории, поскольку в Утрене Респонсории следуют за Уроками. Градуал отличается сложной, зачастую изломанной мелодической линией, поэтому его доверяют опытным канторам.
Аллилуйя — хорал особого характера. Древнееврейский по происхождению, подобно "Аминь" и "Осанна", он был заимствован христианами и попал в "Апокалипсис". Этот хорал используется довольно часто, подобно "Sanctus" и другим восклицаниям; но в Мессу он попал не сразу. Слово "Аллилуйя" означает "Хвала Господу" и часто появляется в Псалмах, некоторые из которых названы по этой причине "аллилуариями". Когда и почему он попал в Мессу — не вполне понятно. Но традиция эта существовала еще со дней св. Августина, который описывает "Jubilus" (Юбиляцию), своего рода длительный распев последнего звука "a" в слове "Alleluia"; но он не уточняет, сопровождалось ли это псалмом, как это делается в наши дни. Аллилуйя в основном пелась на Пасхальное воскресенье и во время Пасхи.
Аллилуйя — особый случай песнопения. Изначально она не была ни гимном, ни респонсорием. Нынешняя традиция объединять ее с Градуалом появилась позже.
Созоменус утверждает, что Аллилуйю пели в Риме именно на Пасхальное воскресенье, но достоверна ли эта информация? Традицией было исполнять ее в течение всей Пасхи. А уже св. Григорий, вдохновленный греческой традицией, вывел ее за рамки пасхального времени, допустив пение этого хорала на каждое воскресенье и во время ежегодных праздников. Не вызывает ни малейшего сомнения то, что по аналогии с Градуалом после нее пелся стих из Священного писания, но этот стих не всегда брали из Псалтыри. Аллилуйя исполнялась довольно часто и при различных обстоятельствах, поэтому ее место в Мессе разнится в различных литургиях, и варьирования были даже в Риме. В настоящее время она звучит после Градуала и обычно присоединяется к Псалму, от которого сохранился единственный стих.
Тропы, Секвенции и Секреты, которые восходят к подобным церемониям, появились не в Риме. Более того — Рим принял четыре самые красивые Секвенции "Victimae pascali laudes", "Veni Sancte Spiritus", "Dies Irae", "Lauda Sion", и, намного позже, "Stabat Mater" — помимо своего желания. Сегодня же в тех случаях, когда "Аллилуйя" опускается, ее место занимает намного более древний хорал, Тракт.
Происхождение песнопения Тракт (Tractus) также не очень понятно. Достоверно лишь то, что способ его пения (в нем нет рефрена, и он не повторяется, отсюда его происхождение от слово "tractim" — "одним ударом") относится к далекой древности. В Римском антифонарии он сохранил свой первоначальный характер в большей степени, нежели чем другие хоралы: это почти всегда псалом, или, по крайней мере, несколько стихов псалма. Даже музыкальные интонации этого хорала показывают его явное псалмодическое происхождение.
Эта молитва до сих пор исполняется именно таким образом — без рефренов или повторов. Единственное различие заключается в том, что теперь ее поют два хора с чередующимися стихами так, чтобы она напомнила антифонное песнопение.
[VIII–XVI вв.] Интроит и другие песнопения или гимны для Оффертория и Коммунио не изменились. Прежними остались также Градуал, Аллилуйя и Тракт. Впрочем, к Аллилуйе стали добавлять прозы, а к молитвам Кирие, Глория и "Agnus Dei" — тропы.
Считается, что прозы появились в IX–X веках, и изобрел их Ноткер, монах монастыря св. Галла. Они успешно использовались в Швейцарии, Германии, Франции и в большинстве латинских стран: достаточно открыть некоторые рукописные молитвенники XI–XV столетий, чтобы проследить, как со временем увеличивалось их число. Их писали для того, чтобы запомнить юбиляцию Аллилуйи, и их число необыкновенно преумножилось в средние века. В сборники Проз входят сотни примеров. В то время как многие из этих стихотворных текстов весьма посредственны, некоторые из них представляют собой истинные шедевры, которые в итоге и позаимствовала католическая Церковь. Прозы относятся к области литературы, которой нельзя пренебрегать — и, например, Прозы Хьюго де Сен-Виктора представляют собой законченные образцы, поражающие своей техничностью и высочайшим теологическим учением.
Тропом назывался литургический текст с дополнительными попевками и словами. При этом музыкальные дополнения уже сами по себе были хорошим украшением. Кирие, Интроиты и другие хоралы — все они содержали в себе тропы, или, выражаясь современным языком, были ими "начинены" (farcis). В качестве примера приведем следующий текст: "Kyrie fons bonitatis, Pater ingenite, a quo bona cuncta procedunt, eleison". Леон Гаутиер, который специально изучал тропы, настроен критически в своих суждениях и склонен сравнивать их с грибами, которые могут задушить литургический текст. Само собой разумеется, что Рим не одобрял эту традицию; но во Франции, Германии и других западных странах она прижилась, доставляя радость простому религиозному населению, но при этом ставя под угрозу достоинство литургии.
ЕВАНГЕЛИЕ
[V–VII вв.] Чтение Евангелия — конец Мессы новообращенных; в некотором смысле это ее венец и завершение. Рим всегда окружал чтение Евангелия торжественными ритуалами.
Предоставление отпуста новообращенным и прочим людям, не входящим в паству, общепринятое в V столетии и довольно долго продержавшееся в некоторых других литургиях, в Риме отменили в VI веке. Молитву дьякона, которая звучала в этом месте, тоже запретили, и Месса новообращенных с тех пор завершалась чтением Евангелия. Но галльская, мосарабская и кельтская литургии сохранили эту молитву, которая прежде звучала и в римской Мессе.
МЕССА ВЕРНЫХ
ОФФЕРТОРИЙ
[V–VII вв.] До сих пор согласно традиции священник после чтения Евангелия поворачивается к людям и говорит: "Dominus vobiscum, Oremus" (Господь с вами, давайте помолимся). После этого приветствия обычно должна идти молитва. В римской же мессе после этой торжественной фразы священник читает Офферторий и выполняет некоторые обряды, но никакой молитвы нет. Очевидно, что в этом месте опущен какой-то фрагмент, Наконец, в миланской литургии, очень близкой римской, в этом месте звучит "Oratio super sindonem" (Речь над антиминсом), и в этот момент антиминс кладут на алтарь. Эта церемония есть и в римской Мессе, но от молитвы остались только "Dominus vobiscum" и "Oremus". В Геласианском Сакраментарии также сохранились следы этой молитвы.
Все то время, пока продолжалась церемония пожертвования — несомненно, довольно длительное время, — хор пел псалом Оффертория; и в тот момент, когда Римский папа достигал алтаря, он давал сигнал прекратить пение вне зависимости от того, был псалом закончен или нет. Повторим, что песнопение Оффертория, подобно хоралам Интроита и Коммунио, не имело такого значения, как Градуал, который вообще надо рассматривать обособленно; эти хоралы можно было прервать или сократить без особых проблем. Если Интроит — римская молитва VI столетия, как утверждает Магистр Батиффол, то Офферторий и хоралы Коммунио гораздо старше, и они были, вероятно, сначала введены в карфагенской церкви. Вспомним, что св. Августин был вынужден написать книгу для того, чтобы защитить традицию пения псалма в течение Коммунио.
[VIII–XVI вв.] Начиная с X–XI столетий к обряду добавилось несколько новых молитв. Обращение к Богу от первого лица, стилистика этих молитв и стремление озвучить все жесты, которые ранее выполнялись в тишине, — все это позволяет отнести их ко второму разделу Евхаристических обрядов.
В Торжественных мессах каждение жертвоприношений, алтаря, духовенства и верующих сопровождалось различными молитвами. Это каждение имеет Галльское, или скорее Каролингское, происхождение. Ранее, в VII веке, Рим уже использовал ладан, который сжигался в "thymia-materium" (кадильница), но каждения при этом не происходило.
Увеличившийся в размерах за счет этих молитв, Офферторий, с другой стороны, был упрощен. Верующим больше не предлагали хлеб и вино, но сбор пожертвований, который происходил в этот момент, и традиция дарения освященного хлеба напоминают об этом обычае до сих пор. В Торжественных мессах Плат, потир, дискос и Хлеб Святого Причастия подготавливались дьяконом. В Папских Мессах Прелат в этот момент оставлял свой трон и шел к алтарю, который целовал, затем кадил и, наконец, совершал над ним различные обряды Оффертория. В малых Мессах священник был должен делать все это сам, читая в низком гласе (т.е. тихим голосом) нужные молитвы. В Торжественных мессах сохранилась традиция пения стиха Псалма; он представляет собой древнее песнопение Оффертория. В это время появляется интересная подборка Офферториев, так как в псалме зачастую использовался текст, взятый из другой части Священного писания, как, например, в красивых Офферториях "Sanctificavit Moyses", "Vir erat in terra Hus", "Recordare mei" (18, 21, и 22 воскресенья после Пятидесятницы соответственно) и "Domine Jesu Christe" из Заупокойной мессы.
СЕКРЕТА
[V–VII вв.] Прежде всего, что означает это слово? Этот вопрос вызывал больше споров, чем какой-либо другой. Является ли это слово существительным или прилагательным? Как и следовало ожидать, его пытались сравнить с аналогичными терминами, подобно "Missa" для "Missio", "Oblata" для "Oblatio". Поэтому возник вопрос: не в "Secreta" ли должно превратиться слово "Secretio"? Боссэ, который первым рискнул сделать это предположение, делал его с осмотрительностью; "Secretio", или "разделение", означало разделение жертвоприношений. Другие восприняли это слово как прилагательное, стоящее рядом со словом "Oratio"; оно подразумевало тайную молитву, или молитву, прочитанную в низком гласе. Оба варианта истолкования представляют серьезные трудности. По нашему собственному мнению и мнению других исследователей, "Secreta" — это существительное, синонимичное слову "Мистерия", "Таинство". Поэтому иногда можно найти выражение "Oratio super Secreta" (Речь над Таинством); и, опять же, весь канон называется Таинством.
В эпохе, о которой идет речь, это была единственная молитва, читаемая над жертвоприношениями, "super oblata". Молитвы Оффертория в существующем Молитвеннике, "Suscipe sancte Pater" и остальные, имеют более современное происхождение, и вероятно, относятся к галльской литургии. В Риме никогда не выполнялось каждения над жертвоприношениями. Разумеется, в обрядах Интроита и Евангелия использовалось золотое кадило (thymiamaterium aureum), но это был просто сосуд с благовониями, которые не использовались для каждения, а вовсе не "thuribulum" (кадило). Традиция каждения имеет галльское происхождение, и в Риме ею не пользовались вплоть до конца XI в.
Секрета — единственная молитва Оффертория — имела в то время особое значение; и ее догматы нужно тщательно изучить в нашем Молитвеннике. По своей композиции и по своим функциям она соответствует Коллекту и Пост-коммунио. Каждая из этих трех основных молитв Римской Мессы играет собственную роль, но все три перекликаются между собой, вылеплены по одному и тому же образцу и следуют одним и тем же законам композиции и ритма. В них отмечают умеренность, простоту, твердость и элегантность чистого Римского стиля, который так хорошо сохранил главные качества лучшего классического стиля.
[VIII–XVI вв.] Секрета осталась кульминацией Оффертория, до сих пор будучи единственной молитвой во время жертвоприношения. Она подчинялась тем же законом, что и Коллекты, количество которых соответствует количеству Секрет. Сохранилась большая часть древних Секрет, многие из которых относятся к эпохе до IX века. К счастью, то же самое можно сказать и о других молитвах этого вида — как Коллектах, так и Посткоммунио. Дух гениального творчества ушел вместе с золотым веком Римской литургии, и Магистр Батиффол приводит забавные примеры ошибок, которые иногда допускают современные составители Месс. Множество подобных примеров можно найти и в других молитвах этого периода.
ПРЕФАЦИЙ
[V–VII вв.] Заимствование гимна "Sanctus", равно как и другие обстоятельства, заставили римскую Церковь разделить на несколько частей Евхаристическую молитву, которая во II и III веках вплоть до заключительной доксологии образовывала одно непрерывное целое.
Первая часть этой Евхаристической молитвы выделилась в раздел, который получил название Префация, "Praefatio" (Предисловие). Это слово использовалось в Риме с VI столетия и было упомянуто на Карфагенском Соборе в 407 году. Это был общепринятый термин, который означал не столько вступительную часть, как в наши дни, сколько молитву или благословение. Есть Префации для благословения купели, елея и для рукоположений. Молитва "Exultet", звучащая во время благословения Пасхальной Свечи — это тоже Префаций.
Все Префации схожи между собой и начинаются одним и тем же обращением к Всемогущему Богу-Отцу через Господа Нашего Иисуса Христа. С этой точки зрения Префаций не отличается от Коллекта и прочих римских молитв. Но у него гораздо более крупные масштабы, он соотносится с текущим церковным праздником или даже с современными событиями, или же посвящается предстоящему благословлению (купели, рукоположения, Пасхальной свечи и т.д.). Во время Мессы Префаций всегда завершается формулой, подготавливающей Sanctus.
SANCTUS
[V–VII вв.] Истоки молитвы Sanctus, подобно Глории и другим песнопениям, лежат в глубокой древности. Его взяли из ветхозаветной книги пророка Исаии (6 глава книги пророка Исаии). Эту молитву изначально использовали вне Мессы, что указывается в выдержках из Тертуллиана и Деяний святых Перпетуа и Фелициты. Sanctus появился в Евхаристической молитве лишь в V веке, или даже чуть раньше. При этом форма всей Евхаристической молитвы была несколько изменена; ее разделили на несколько частей. Есть две разновидности Sanctus: в Восточной Церкви его возглашают в том виде, как написано в тексте Исаии, а Рим добавил к этому тексту слова "Benedictus qui venit in nomine Domini" (Благославен грядый во Имя Господне) — их пела иерусалимская толпа, приветствуя Мессию на Вербном Воскресении. Другие Латинские литургии последовали в этой традиции за Римом, и это еще одна отличительная черта, которая раскрывает единство всех литургий.
РИМСКИЙ КАНОН
[V–VII вв.] Слово "Канон", "Canon Missae" в нашем Молитвеннике — это общий заголовок всех молитв, которые следуют за Sanctus. Объективного признака, который мог бы обозначить рамки Канона, нет. На основании этого можно прийти к выводу, что он должен продолжаться вплоть до последнего Евангелия. Но, согласно руководству св. Григория, которое мы еще упомянем в связи с молитвой "Pater noster" ("Отче наш"), а также в соответствии с другими свидетельствами, Канон на самом деле заканчивается торжественной доксологией, или Преломлением, которое идет перед "Pater noster". Слово "chanon" означает "правило", то есть это официальная молитва, установленная неизменным правилом.
Слово "канон" имеет Римское происхождение. На Востоке соответствующая молитва названа "Анафорой" от слова "anaphero", "я приношу" (жертву).
"Канон" совпадает с наиболее древней из Евхаристических молитв, описываемой св. Иустином во II в. и св. Ипполитом в III в. Это молитва с единой вдохновляющей идеей, которая начинается словами "Dominus vobiscum" или "Sursum corda" (Вознесем сердца) в Префации, продолжается декламацией Учреждения (Евхаристии) и заканчивается после доксологии восклицанием верных "Аминь". Вот истинные пределы Канона — по крайней мере, наиболее древние.
Но почему Канон нужно читать в низком гласе? Изначально Евхаристическая молитва (длящаяся от диалога Предисловия до заключительной доксологии, на которую верующие отвечали "Аминь") читалась в громком гласе, и, вероятно, монотонно пелась мелодическим речитативом, напоминающим Префаций или "Pater noster". По крайней мере, на это указывают слова этой молитвы, основанные на лирическом интонировании, напоминающем хорал. Недостатка в древних текстах, которые подтверждают эту гипотезу, нет. В любом случае в словах (молитвы) нет ничего таинственного. Впрочем, это был совершенно другой период времени, когда "Тайна Тайн", "Евхаристическое Таинство" не были пустыми словами. Папа Инносент I в 416 году говорит об этой части Мессы как попавшей под закон Тайн, "Arcana agenda", то есть о том, о чем нельзя писать. Святой Августин, упоминая о Евхаристии, о многом умалчивает, и говорит о вещах, известных лишь обращенным и крещенным. Епитимья Тайн — не сказка; ее накладывали в течение многих столетий, пусть не везде и не всегда одним и тем же способом.
ОСВЯЩЕНИЕ
[V–VII вв.] Мы переходим в центральный и важнейший раздел Римской Мессы. Это не просто изложение Евхаристического Учреждения, во время которого воспроизводятся действия и слова Господа Нашего на Тайной Вечере; это — молитва, которая доводит до конца предшествующие молитвы. Ее цель — воспроизвести Таинство Пресуществления точно так же, как это было достигнуто словами Самого Христа накануне Его Страстей.
Раздел этот имеет таинственный смысл, понимаемый не всеми, поэтому мы попробуем его объяснить. В этих словах скрыт истинный смысл Таинства Мессы: "И мы, Господи, рабы Твои, и народ Твой святой... приносим от Твоих даров и даяний Жертву чистую, Жертву святую, Жертву непорочную, святой Хлеб жизни вечной и Чашу вечного спасения" . Что бы ни утверждали толкователи-протестанты, но здесь очевидно, что Святые Дары стали Телом и Кровью Христа, как об этом говорится в молитве "Тело и Кровь Иисуса Христа даны тебе".
ПРЕЛОМЛЕНИЕ И "PATER NOSTER"
[V–VII вв.] До реформы св. Григория Преломление находилось перед "Pater noster". Порядок был следующим: после молитв "Per Quem haec omnia" и "Per Ipsum" шел довольно сложный обряд Преломления. После нее прелат возвращался на свое место и читал "Pater noster". Св. Григорию это показалось ужасным. Он написал Епископу Сиракуз: "Мне кажется недостойным, что "Pater noster" звучит лишь после молитвы Канона (post precem). Над подношением (Телом и Кровью Нашего Господа) мы читаем молитву, составленную каким-то автором (scholasticus) вместо того, чтобы читать молитву ("Pater noster"), составленную Самим Искупителем. Ведь традицией Апостолов было освящать их (Святые дары) именно этой молитвой". Этот текст станет понятнее, если мы вспомним, что во время Преломления епископ возвращался на свое место, и поэтому не мог читать "Pater noster", в отличие от других молитв Канона, над Телом и Кровью Христа. Сегодня, когда "Pater noster" находится перед Преломлением, его можно читать над освященными Святыми Дарами.
О чем св. Григорий умалчивает в своем послании, так это о том, что было две традиции чтения "Pater noster". На своем первоначальном месте после Преломления "Pater noster" был своего рода подготовкой к Коммунио; поэтому слова "Panem nostrum quotidianum" (Хлеб наш насущный) вполне могут относиться к Священному Хлебу, который обретался после этой молитвы. Это было традицией в Африке, в Риме и других Церквях. Но в Греческих церквях все было иначе, и "Pater" входил в состав молитв "Канона". Св. Григорий, который был свидетелем этой практики, пожелал перенести ее, подобно Kyrie, в Римскую Мессу. Может показаться, будто Епископ Сиракуз обвиняет Римского папу в излишней приверженности Греческой традиции. Но св. Григорий защищается, как и в случае с Kyrie. Он указывает на то, что среди греков "Pater noster" в Мессе декламируется всеми людьми, а в Риме священник читает его сам (как и в наши дни), в то время как люди отвечают: "Sed libera nos a malo" (Избави нас от лукавого).
Обряд во время "Pater noster". На словах "Da propitius pacem" (Хлеб наш насущный) священник в наши дни осеняет себя дискосом и целует его, прежде чем вложить его под Хлеб Святого Причастия. Этот жест нужно интерпретировать обрядами Папской Мессы, ныне канувшими в Лету. Дискос в паре с потиром является одним из наиболее важных сосудов, используемых в службе Мессы. Подобно потиру, он обычно сделан из драгоценного металла, как правило, из серебра; оба сосуда освящены специальными молитвами. В настоящее время дискос потерял некоторые из своих свойств, и, чтобы полностью осознать церемонии, в которых он используется (особенно в Торжественных мессах), мы должны обратиться к древним обрядам. В Папских Мессах дискос, или несколько дискосов, вверялись иподиакону. "Sancta" (Евхаристическое Причастие), освященное на предыдущей Мессе, хранилось на нем вплоть до Коммунио, когда Римский папа помещал Причастия в свой потир. Это символизировало бесконечность Жертвы. Обрядов "Sancta" и "Fermentum" (Закваска) больше нет, но некоторые из сопутствующих им церемоний сохранились. В Торжественных мессах в наши дни иподиакон несет пустой дискос, который он накрывает покрывалом. В конце "Pater noster" он передает его дьякону, и тот несет его священнику, который на слова "Da propitius pacem" осеняет себя дискосом и целует его, как уже упоминалось выше. Этот обряд соблюдается даже на малых Мессах. Священник осуществляет Преломление на дискосе, сначала разделяя Хлеб Святого Причастия на две части, а затем помещая кусочек одной из частей в потир со словами "Haec commixtio" (Эта смесь). Именно поэтому два обряда — Преломление и Смешение — до сих пор тесно объединены в общем обряде. В частности, обряд Приветствия мира включен в обряд Преломления, так как священник со словами "Pax Domini sit semper vobiscum" (Да пребудет с вами мир Господень) переходит к Смешению. В Папской Мессе эти обряды были отделены друг от друга, что будет отмечено ниже.
ПРЕЛОМЛЕНИЕ, СМЕШЕНИЕ, ЛОБЗАНИЕ
[V–VII вв.] Преломление Хлеба Господом Нашим на Тайной Вечере было насколько впечатляющим, что двое учеников узнавали Его по тому, как Он ломал хлеб; и в течение долгого времени слова "Fractio Panis" означали Мессу. В Риме в рассматриваемый период существовали великолепные обряды, но в наши дни многие из них сокращены. Нет сомнения и в том, что новаторство св. Григория по отношению к Преломлению привело к существенным изменениям в этой части Мессы. Изначально эта процедура выглядела следующим образом. Прежде чем поместить "Sancta" в потир, епископ трижды осенял его крестным знамением. Это объяснялось тем, что эти "Sancta" — часть Евхаристии, которую освятили во время предыдущей Мессы и сохранили для того, чтобы подчеркнуть непрерывность Жертвы. Затем Епископ отделял кусочек Хлеба Святого Причастия, который оставлял на алтаре до конца Мессы; кусочки эти, вероятно, служили в роли Sancta для следующего празднования. Затем он оставлял алтарь и возвращался к своему престолу.
Нельзя забывать, что в то время Хлебы Святого Причастия были целыми хлебами. Их распределяли между епископами и священниками, окружавшими Римского папу, и по сигналу они ломали освященный хлеб так, чтобы его можно было распределить между верующими в Святом причастии. Все это время хор пел песнопение Преломления (в Милане его называли "Confractorium"; эти песнопения можно изучить в старых миланских книгах). В Риме же папа Сергиус (687–701) предписал пение "Agnus Dei", который с тех пор и стал песнопением Преломления. Этот хорал повторялся ровно столько раз, сколько было необходимо для завершения обряд Преломления. После упрощения церемонии Преломления Хлеба "Agnus Dei" стали повторять только дважды; при третьем (и последнем) повторе вместо слов "Miserere nobis" (Помилуй нас) пели слова "dona nobis pacem" (Даруй нам мир). Традиция пения "Agnus Dei" относится к более позднему времени, чем правление св. Григория; тем не менее, в этом месте всегда звучал хорал Преломления, и многие их этих хоралов можно найти в древних римских литургических книгах. Один из самых красивых хоралов — "Venite populi", и он до сих пор сохранился в некоторых литургиях.
Помимо Преломления мы упомянули о другом обряде, Смешении — "Immixtion" или "Commixtion". Его выполняет священник, помещая кусочек Хлеба Святого Причастия в потир со словами: "Пусть это смешение и освящение Тела и Крови Господа Нашего Иисуса Христа поможет нам получить вечную жизнь, Аминь". Это смешение, которое теперь выполняется непосредственно перед "Agnus Dei", показывает, что Тело и Кровь Христа остаются объединенными несмотря на очевидное разделение Святых Даров. Смешение было более выразительным во времена св. Григория. Формула, которую мы процитировали, взята из молитвенника "Ordo I". Этими словами и этим обрядом Римская Церковь вновь подтверждает, что Христос не разделен, но един под видом обоих Причастий. Некоторые (древние) формулы Смешения указывают на это гораздо более ясно, чем используемая ныне.
Лобзание Мира, подобно Преломлению и Смешению, в наши дни потеряло большую часть своей торжественности. Перед тем, как положить в потир третий кусочек Хлеба Святого Причастия, священник, держит его в правой руке и, указывая им три раза на потир, говорит: "Pax Domini sit semper vobiscum" ... "Et cum spiritu tuo". После первой молитвы Коммунио он дарует (в Торжественной мессе) Лобзание дьякону, который передает его иподиакону, а тот в свою очередь "несет Мир" членам духовенства на хорах. Во дни св. Григория и вплоть до времени Папы Инносента III обряд Лобзания выполнялся не только среди духовенства, как в наши дни, но и среди всех верующих. В то время паства разделялась на две части — мужчины с одной стороны, женщины с другой — и все ждали обретения Святого Причастия. Поэтому Лобзание после слов "Pater noster" о прощении обид и перед Причащением Тела и Крови Нашего Господа было актом глубокого значения.
КОММУНИО
[V–VII вв.] Обряды "Pater noster", Преломления и Лобзания в Римской Мессе могут рассматриваться как подготовка к Коммунио, Причащению. Эта часть Мессы со времен св. Григория претерпела большее количество изменений, чем любая другая. Епископ сначала причащался обеими частями Причастия, после чего распределял их между верующими — сначала освященный Хлеб, который они получали прямо в руки, как в изначальные времена, целуя при этом руку Епископа; затем дьякон передавал пастве потир, и они пили из него Вино через трубочку, "pugillaris", "fistula". Позже, в X–XII веках, сочли достаточным погружать освященный Хлеб в Драгоценную Кровь и давать его верующим, как это делается и по сей день на Востоке. Получая причащение, верующий отвечал: "Аминь". Весь этот обряд относится к наиболее древнему периоду. В Риме Коммунио в обоих его разновидностях просуществовало до XIV столетия. Трудности, которые вызывал обряд с потиром, боязнь профанации и склонность к упрощению обрядов вызвали множество модификаций начиная с X века. Наконец, Коммунио стало существовать только в одном виде.
С другой стороны, декламация "Confiteor" (Исповедь), "Agnus Dei", "Domine non sum dignus" (Владыка, я недостоин), равно как и трех молитв после "Agnus Dei" — это обычай, возникший уже после св. Григория не раньше XIII века. Считалось, и не безосновательно, что эта группа молитв составляла сначала обряд Коммунио, проводимый вне границ Мессы; например, для больных.
Во время раздачи Причастий звучал хорал Коммунио. Изначально это был псалом, подобный Интроиту и Офферторию. На данный момент от него остался только хорал.
После Коммунио священник читал молитву, называемую в древности "oratio ad complendum", или завершающая молитва. Это третья молитва из отдельной категории молитв, первая из которых — Коллект, а вторая — Секрета. Называется она "Пост-коммунио" и написана в том же стиле и духе, как и первые две. Многие из этих молитв имеют высокое догматическое значение и подтверждают веру Римской Церкви в Евхаристию.
[VIII–XVI вв.] Обряд Коммунио был упрощен, так как верующие больше не приносили с собой хлеб и вино. Вместо них использовались просфоры, часто под видом маленького Хлеба Святого Причастия. Перестали выполнять Коммунио и над вином.
Небольшой обряд Коммунио Верных тоже относится к более позднему времени, чем правление св. Григория, когда Коммунио сопровождалось словами "Corpus Christi" и "Sanguis Christi", в ответ на которые причащающийся отвечал "Аминь". Обряд этот, вне всякого сомнения, совпадает с тем, который использовался за рамками Мессы, в особенности у постели больных. Он составлен из дубликатов, то есть молитв, уже использованных в Мессе: "Confiteor", "Ecce Agnus Dei", "Domine, non sum dignus" и "Corpus Domini nostri Jesu Christi custodiat animam tuam in vitam aeternam, Amen". Конец Мессы был также обогащен (если позволительно использовать этот термин) такими молитвами, как "Placeat Tibi", "Benedicat vos" и Последним Евангелием.
ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ ОТПУСТА И ПОСЛЕДНИЕ МОЛИТВЫ
[V–VII вв.] Во времена св. Григория Месса заканчивалась после Коммунио и Пост-коммунио. Дьякон отпускал людей со словами "Ite missa est", после чего Понтифик, дав свое благословение, покидал храм. На этой почве возникает еще одно различие между католической Мессой и другими латинскими литургиями. Благословение, которое особыми словами дает священник перед Причащением, в Риме отсутствует; заключительное же благословение Понтифика — совершенно другая вещь. Это благословение, кроме того, было изначально закреплено за епископами, и лишь в XII или XIII веке его разрешили давать обычным священникам. Изначально оно состояло из простых слов: "Benedicat vos Dominus. Amen" (Благослави вас Господь. Аминь).
[VIII–XVI вв.] "Ite, Missa est" — это весьма древняя формула предоставления отпуста; ее можно найти во всех латинских и, в той или иной форме, восточных литургиях. Молитва "Benedicamus Domino" появляется в Мессах, вслед за которыми проходили другие службы: верующих в этом случае просили остаться в церкви. Также можно отметить Последнее Благословение и чтение Евангелие от св. Иоанна, которое сначала представляло собой отдельную молитву, а уже затем вошло в Римский Молитвенник.
[XVI–XX вв.] Удаляясь, священник теперь повторяет кантик "Benedicite".
Вот структура Мессы в том виде, как она сложилась к XX веку:
Первая часть. Пред-месса, или Месса новообращенных
- A. Вступление, или прелюдия.
- Подготовка в ризнице.
- Молитвы у подножия алтаря, крестное знамение, Псалом XLII "Confiteor", версикулы и молитвы в алтаре. Каждение ладаном алтаря в Торжественных мессах.
- B. Хоралы, Молитвы, Уроки.
- Интроит, "Kyrie, Eleison", "Gloria in excelsis". Коллекты.
- Чтение Послания.
- Градуал. Алиллуйя, Тракт или Проза.
- Евангелие.
- "Credo".
Вторая часть. Месса верных, или Евхаристическая Жертва
- C. Офферторий и молитвы Оффертория.
- Песнопение Оффертория. Секрета. Предисловие.
- "Sanctus".
- D. Канон.
- Молитвы Канона, Освящение, продолжение молитв Канона, заключительная доксология.
- "Pater noster", Преломление, Смешение.
- E. Причащение.
- Молитвы Причащения, "Agnus Dei", пение Причащения, Пост-коммунио.
- F. Завершение Мессы.
- Благословение.
- Последнее Евангелие.
- Молитвы после Мессы, Благодарение в ризнице.
ПЕСНОПЕНИЯ МЕССЫ
Песнопения и кантики звучали уже в синаксисе, то есть во время изначальных собраний верующих. Христиане унаследовали традицию пения после чтения от иудеев. Сам св. Павел ссылается на эти песнопения во многих местах своих Посланий. Уроки, подобно молитвам, либо пели, либо декламировали мелодическим речитативом.
Теперь практика выглядит следующим образом. В Папской или Торжественной мессе одни части поются прихожанами: Кирие, Глория, Кредо; другие разделы исполняются канторами или хором; иные части читаются в низком гласе. Этот вопрос нужно изучить более подробно, чтобы различать:
1. Части, которые поются канторами, хором или паствой;
2. Части, которые поются или громко декламируются священником и части, читаемые в низком гласе (Тайна Тайн);
3. Григорианский хорал.
1. Части, которые поются канторами, хором или паствой.
Между песнопениями, принадлежащими к этой категории, нужно определить еще одно различие. Интроит, Офферторий и Коммунио по происхождению практически равны: их поют во время процессии, или же в момент движения к алтарю или от него. Эти песнопения ввели в IV и V столетиях и сочиняли для достижения единой цели единым способом — все они являются псалмами с гимном. К нашему времени их сократили и уменьшили до единственного стиха. Но об их происхождении забывать нельзя, и Магистр Батиффол ясно показал на примере Интроита для Богоявления, что выбор Псалма LXX можно объяснить только теми стихами, которые теперь опущены. То же самое можно сказать о многих из стихов Оффертория и Коммунио. Пение этих частей, вероятно, имело особый характер и напоминало псалмодический стиль.
Впрочем, подобные вещи случались довольно редко, и нетрудно предположить, что музыка, сочиняемая на (литургические) слова, относится к периоду, когда рассматриваемые нами различия едва наметились. Интроит и Офферторий не всегда удается отличить по музыке от Градуала и Аллилуйя. Впрочем, Причащения, в особенности написанные для Великого поста, часто отличаются простой силлабической мелодией, которая открывает более древнее происхождение. Это псалмодическое песнопение гораздо лучше сохранилось на вечерне и в других оффициях. Но если в наше время довольно трудно найти различие между различными песнопениями Мессы, то раньше такого не было. Первоначально гимном, или псалмом с антифоном, был псалом, который исполняли два хора. Каждый из этих хоров по очереди повторял чередующийся стих до тех пор, пока они не достигали конца гимна. "Респонсорий", или "Респонсориальный Псалом" поется одним или несколькими канторами; хор или верующие подхватывают один из стихов как припев. Для того, чтобы упростить дело и дать возможность петь даже тем, кто не знал текст псалма, в качестве гимна использовали один стих, который и служил припевом. Именно так обстоит дело с некоторыми гимнами римской Вечерни, которые олицетворяют древнюю традицию. Некоторые псалмы, в частности, псалом CXXXV с его припевом "Quoniam in aeternum misericordia ejus", доказывают, что эта практика появилась в отдаленном прошлом.
Тексты Кирие, Глория, Кредо, Sanctus, "Agnus Dei", "Dominus vobiscum", "Ite, Missa est" и "Benedicamus Domino" взяты не из псалмов, подобно другим песнопениям Мессы, и потому не относятся к так называемой псалмодии. Их поют различными способами, и правила, которым они подчиняются, гораздо шире. Этим объясняются многочисленные мелодии, которыми они были украшены и примеры которых можно найти в литургических рукописях IX–XV столетий. Мелодии эти также часто служили темами для полифонических сочинений.
2. Части, которые поются или громко декламируются священником и части, читаемые в низком гласе.
С X века и вплоть до наших дней священник обязан декламировать все молитвы Мессы, включая (в Торжественной мессе) те части, которые поются людьми или служителями: Послание, Евангелие, Кирие, Глория и т.д. Правила для малой Мессы предопределяют те места, которые нужно читать громко. В Торжественных мессах священник поет молитвы, Предисловие и "Pater noster". Евангелие и "Ite, Missa est" поются дьяконом; Послание — иподиаконом; священник также произносит нараспев Глория и "Credo". Но Канон всегда читается в низком гласе, даже в Торжественной мессе, за исключением Предисловия, "Pater noster" и "Nobis quoque peccatoribus" — эти молитвы Римский папа всегда читал громко, и они служили сигналом к подъему для лежащих ничком иподиаконов.
Любопытно проследить изменения католической набожности в различные периоды и в разных странах. Эдмунд Бишоп уже обозначил оппозицию между Востоком и Западом: последний из них устанавливает алтарь на ступени посреди святилища, будто на всеобщее обозрение; первый же, напротив, скрывает его за ширмой (иконостасом), и прикрывает завесой священника, который свершает великие Таинства. В любом случае, закон предписывает, что Канон, особенно слова Учреждения, нужно читать в низком гласе.
"Этот мистицизм скорее восточный, чем католический", говорит Магистр Батиффол. И все же в данный момент — несомненно, под влиянием Византии — Рим вдохновился теми же самыми идеями. Римские папы вешали занавеси, которые скрывали их от верующих вокруг алтаря. "Ordo" (II) предписывал чтение Канона в низком гласе. Здесь мы можем лишь обозначить вопрос, так как он лишь косвенно связано предметом нашей работы. Не следует чрезмерно удивляться подобным колебаниям в католическом богочестии. "Mysterium Fidei" (Таинство веры) можно рассматривать с разных точек зрения. Почитание, уважение, и — да позволительно нам будет так сказать — своего рода страх окружают это Таинство и заставляют верных падать ниц перед Ним. Сегодня они увлечены Его милосердием и Его любовью. Некогда закон Евхаристического поста, столь строгого в настоящее время, был едва обозначен; было и такое время, когда набожность вынуждала священника проводить Мессу несколько раз в день; а бывало и так, что под влиянием янсенистов люди лишали себя Святого причастия из уважения к великой Тайне.
3. Григорианский хорал.
Мы не будем здесь рассматривать вопросы хорала, а лишь отметим то, что действительно необходимо для того, чтобы понять роль, играемую этим хоралом в римской Мессе.
Григорианский хорал, происхождение которого неясно, описывается начиная с девятого столетия во многих манускриптах под видом невм, или музыкальных знаков, которые стало возможно расшифровать, лишь сравнивая их с более поздними манускриптами, в которых эти знаки написаны таким образом, чтобы можно было понять их тональность. Но даже в самой древней рукописи, которая содержит эти невмы, то есть в рукописи IX века, можно увидеть, что в этом хорале нет ничего нового. Он находится во второй стадии своей эволюции. У него есть свои правила, свои законы, определенная программа и хорошо изученная техника. Приписывание этого хорала св. Григорию оспаривалось в XIX веке теми, кто считал, что он восходит к Григорию II (умер в 731 году); но их аргументы скорее показные, нежели чем основательные. Они верно отметили, что манускрипты с этой системой нотации появились в IX веке, а между этим моментом и временем св. Григория лежит двухсотлетний пробел. Но это объяснимо. Один только факт, что рукописи хоралов IX и X веков во многом схожи, уже сам по себе сильный аргумент в пользу происхождения этой традиции из одного первоисточника: традиции, которая относится к VIII веку. Традиция предшествовала Папе, и можно сказать, что св. Григорий сделал для Антифонария то же самое, что и для Сакраментария, который носит его имя: он составил правила и законы и, без сомнения, упростил какие-то вещи. Он реорганизовал церковный хор (schola), который существовал и до него, и дал ему новую жизнь. Некоторые даже считают, что миланский хорал, похожий на григорианский, близок к этому более раннему состоянию. Нужно отметить господство григорианского хорала в течение первого периода его истории, его Золотого Века, с VI по IX столетия. Schola стал школой мастеров, среди которых были и те, кто пожелал изучить истинные принципы григорианского хорала: и ученики эти впоследствии распространили его по другим латинским странам. Это объясняет, почему снабженные комментариями рукописи IX–XII веков в целом представляют единую музыкальную систему, в которой практически не встречаются отклонения. Наиболее досконально это было доказано в сборнике "Paleographie Musicale", изданном монахами Солема. Не так давно Епископ протестантской Церкви, известный своим литургическим мастерством, признал, что римская Церковь вытеснила прочие латинские литургии скорее своей кантиленой, нежели чем литургическими сочинениями.